Корвет «Оливуца»
(Возвращение в Кронштадт от восточных берегов
Сибири).
Командир 20-пушечного
корвета «0ливуца», капитан 2 ранга Римский-Корсаков, возвращаясь в Кронштадт от
восточных пределов нашего отечества и находясь в распоряжении капитана 1 ранга
Посьета, с вверенным ему корветом, в сопровождении шхуны «Хеда», вышел, 18 сентября
1856 года, из залива де-Кастро и, при свежих противных ветрах из SW четверти, прибыл 23-го, того же месяца, в
Императорскую гавань, где нужно было поправить установку мачт, починить баркас
и вырубить нисколько штук лесу, для запасного рангоута. Окончив это к 1
октября, 3-го снялся с якоря и взял курс к Сангарскому проливу. При попутном NW, 5 октября, подходили к мысу Новосильцова, но тут ветр стих, а потом
переменился в SW; с 8-го на 9-е имели шторм от SO и SWт,после которого ветр установился на последнем
румбе и дул свежо, так что мало выигрывали лавировкой и только 12 октября стали
на якорь в Хакодате. Выйдя оттуда 16-го, того же месяца, следовали вдоль восточного
берега Нипона, сначала с попутным ветром, а потом, от параллели 38° N, имели противные SW и W, большею частью свежие, с
которыми и подвигались очень медленно, особенно около параллели мыса Кинг, где
двое суток сряду сносило течением около 50 миль к ONO. 26 октября вечером миновали, на левом траверзе,
остров Фриза; 27-го, с рассветом, были в виду мыса Идзу и в тот же день стали
на якорь в бухте Симода.
Стоянка в Симоде, в ожидании
размена ратификаций трактата, употреблена была на то, чтобы
исправить надлежащим образом гребные суда, окончить, с помощью японских мастеровых,
все необходимые по корвету столярные работы, и обделать окончательно весь
запасный рангоут. Кроме того, командою же корвета орудия бывшего фрегата
«Диана» вытащены из сараев, где они
хранились, установлены в ряды на своих станках и приведены в возможно лучший вид,
для передачи их японскому правительству. Баркас корвета оказался так ветх, что,
с разрешения капитана 1 ранга Посьета, взяли с берега полубаркас бывшего
фрегата «Диана», который, с надлежащею починкою, мог прослужить гораздо лучше;
старый же свой баркас сдали на сохранение местному японскому начальству, вместе с шлюпками помянутого
Фрегата.
В первые две недели пребывания корвета в
Симоде, господствующий ветр был NО, а в остальные три SW, тот и другой большею частью свежие, при ясной
погоде. При SW-те,
большой зыби не разводило,
и вообще можно сказать, что на этом, во всех отношениях, плохом рейде, удалось простоять довольно
спокойно.
Выйдя из Симоды 2 декабря,
почти целую неделю имели умеренные противные ветры между SW и NW; но 8 декабря получили
попутный NО. 9 декабря миновали южную оконечность острова Якуно-сима; 10-го по
утру, обогнули с юга группу Линсхотена; 13-го вечером, вышли в Формозский пролив;
15-го, по утру, были в виду китайского берега у острова Иамоа; в следующую ночь
миновали остров Педро-Бранка, и 16 декабря, в 3 часа пополудни, бросили якорь
на внешнем рейде города
Макао.
Остаться в Макао и все, что
нужно, выписать из Гонконга, оказалось неудобным, потому что судовые
поставщики, не имея никаких средства для перевоза, кроме китайских джонок,
опасались пиратов, находящихся по всем островам. между Гон-Конгом и Макао. В этом
затруднительном положении, командир не нашел ничего лучшего, как перейти с корветом
в залив Кэстель-пик, в 11 милях к W от Гон-Конга, где совершенно закрытая и
спокойная якорная стоянка, вплоть у берега, представляет все удобства к тому,
чтобы справиться со всеми работами по корвету, а близость Гон-Конга обеспечивает
доставку всего нужного. К 3 января 1857 г. корвет был готов к выходу в море, но
в то самое утро командир корвета чуть не сделался жертвою умысла китайцев
отравить все европейское население Гон-Конга. Булочник-китаец подложил в хлеб
мышьяку, и все, отведавшие этого хлеба за завтраком, были отравлены, в том
числе командир и бывшие с ним в Гон-Конге ревизор корвета лейтенант Геннинг и мичман Бутаков. К счастью, пропорция яду была так
велика, что припадки рвоты обнаружились прежде начала пищеварения, и притом всем
очень скоро подали медицинское пособие, так что не было ни одного смертного
случая, а все отделались только более или менее продолжительным
нездоровьем.
Последнее дни стоянки
корвета на рейде Кэстель-пик,
наливались водой: но, по дурному ее качеству и неудобству места, взяли воды
только половину всего запаса, и 1 февраля снялись с якоря. При восточных ветрах,
большею частью тихих, переход до Манилы имели медленный. 6 февраля увидели берег Люсона, несколько южнее мыса
Болина; ночью с 7-го на 8-е, стали на якорь в заливе Марибелес, и, простояв там
до утра 9-го, в тот же вечер бросили якорь на Манильском рейде.
Посетив 8 числа залив
Марибелес, командир корвета имел в виду узнать не лучше ли там запастись
водой и дровами, чем в Маниле, и, удостоверяв в том, тогда же решил зайти туда за этими предметами на обратном пути.
24 февраля он перешел в Марибелес и взял полный запас воды.
Уйдя из бухты Марибелес 1 марта и пользуясь умеренным NО муссоном,
12 марта подошли к Гаспарову проливу. Оттуда, при штилях и противных ветрах,
подвигались очень медленно, и, войдя 20 марта в Зондский пролив, стали на якорь
у берега Суматры, на рейде Раджа-Басса, где
имели намерение пополнить
запасы дров и воды. Дров нашли в достаточном количестве, а от воды должны были
отказаться, по неудобству добывания. 24 марта снова снялись и до 28-го имели штили и
противные ветры, а потом около параллели 8° S широты и меридиана 104° О долготы, получив пассат,
взяли курс на Кокосовые острова, куда и прибыли 31 марта.
В порте Убежище нашли английский 28 пушечный фрегат «Юнона», прибывший туда из Австралии для принятия
островов во владение великобританской короны. Освежив команду и пополнив запас
воды, 5 апреля снялись и 17-го прибыли в порт Луи, на острове Маврикия.
Как только стали на якорь,
портовый пароход втащил корвет в гавань, где ошвартовались с носу и кормы на бриделях.
Первоначально имели намерение
зайти сюда только за тем, чтоб не быть принужденным брать морскую провизию
в Капштате, но потом это оказалось необходимым по другой причине, ибо с выхода
из порта Убежище, начали появляться в команде больные кровавым поносом. Начало
болезни надо предполагать во-первых в знойном климате Явайскаго моря и Зондского пролива, где, вследствие неудачных обстоятельств пробыли слишком
долго, а во-вторых, в дурном качестве воды на Кокосовых островах, содержащей в
себе много известковых частиц. Даже большая часть офицеров страдали расстройством
желудка.
С помощью американского
консула, на другой же день по прибытии в порт Луи, была отыскана за городом
квартира и 20 числа 18 человек больных свезено туда при медике, который при них
и остался.
Из Порт-Луи вышли 13 мая и с
тихими, большею частью, попутными ветрами, пришли 27-го того же месяца, на вид южного
берега Африки у мыса Худ (Hood). За тем, не выходя из виду берегов, имели
сначала переменные ветры, а потом постоянно противные, либо штили. 4 июня
укрылись от крепкого W в бухте Моссель, где простояли до вечера 5-го.
7-го, обойдя Игольный мыс, были к вечеру того же дня всего в 4 милях от
Фалс-Капа, как наставший шторм от NW, не позволив войти в Фалс
бухту, заставил еще двое суток пробыть под парусами.
Из взятых с Иль-де-Франса
19 человек больных кровавым поносом, 4 выздоровело, 4 умерло на пути, а остальные
11-ть находились недели три в одинаковом положении, и потому 8 из них, с
дозволения начальника английской военной станции, контр-адмирала Грея,
поместили в здешний морской госпиталь, где они имели несравненно лучшие
удобства и средства, чем на корвете.
Кроме цели поправления
здоровья больных, имели в виду зайти сюда для некоторых исправлений: на пути от
Иль-де-Франса сломился один из гротовых лонга-салингов и оказался подгнившим. Гротовой-эзельгофт
тоже подгнил и весь растрескался, так что его нужно было заменить новым.
1 июля корвет вышел в море из
Саймонс-байской бухты, при весьма тихом ветре от SW, и имея все время тихие ветры из южной половины
компаса, 14 июля прибыл к о-ву Св. Елены, где и бросил якорь.
Отправясь от острова Св.
Елены 18 июля, корвет 26-го числа,
того же месяца, пересек экватор в долготе 22° 30' 56" W. Августа 11, около широты 26° 39' 19" N, долготы 34° 27' 42" W, потерял NО пассат и 24 августа, после промежутка
штилей и маловетрий, получил свежий NW, с коим 1 сентября пришел на вид Лизарда, а
3-го благополучно прибыл на Доунский рейд.
Из больных кровавым поносом
умер на этом переходе, еще один матрос Соколов; остальные поправились.
Отправясь с Доунского рейда
4 сентября, 8-го в полдень корвет обогнул Скаген, а 9-го в 3 часа пополудни бросил
якорь на Копенгагенском рейде, где нашел фрегат «Илья Муромец» и винтовые
корветы: «Вепрь», «Волк» и «Буйвол». Здесь нужно было пополнить запас воды,
доставка которой задержала до 9-го числа утра. Немедленно после того снявшись с
якоря, корвет миновал благополучно Драгэ и, при свежем брамсельном SSW, 16 сентября благополучно достиг Кронштадта и его рейда.
Источник: Сгибнев А.С. Обзор заграничных плаваний судов
Русского военного флота с 1850 по 1868 г.г. т.1 СПб.:
Типография Морского Министерства,
1871, стр. 185-189
Источник: http://dlib.rsl.ru/viewer/01003861813#?page=197 |