В. С.
ЗАВОЙКО. ВПЕЧАТЛЕНИЯ МОРЯКА ВО ВРЕМЯ ДВУХ ПУТЕШЕСТВИЙ КРУГОМ СВЕТА.
Часть I.
Путешествие в 1834, 1835 и 1836 годах
Письмо II
Прибытие в Копенгаген. Старые знакомцы. Переход через Зунд и
Немецкое море. Портсмут. Несколько слов об Англии.
В десять часов утра
5-го августа мы снялись с якоря при весьма тихом ветре, и, поставив с обеих
сторон все лиселя, пошли в путь. Кронштадт медленно скрывался на горизонте. В
нём не оставалось у меня ничего интереснаго; но мне было грустно. Ветер нам
благоприятствовал, засвежел, и стали мелькать берега. Странное находит чувство,
когда знаешь, что разстаёшся надолго с родиной. 11-го августа мы прошли границу
отечества и простились с ним на два года. Ветер не оставлял нас до самаго
Копенгагена. 15-го августа в двенадцать часов мы бросили якорь и застали наш
русский фрегат «Палладу», на котором я прежде служил; мы не успели ещё стать,
как офицеры с фрегата приехали ко мне. Я был очень этим обрадован. Они все были
здоровы и веселы по-прежнему; стали припоминать мне прежнюю службу, разныя
старыя и новыя приключения, развеселили меня и увезли с собою на фрегат. Как ни
приятно видеть любовь сослуживцев, зато вдвое тяжелее с ними разставаться:
служба звала меня на «Америку». Я дал согласие и взял обещание быть на другой
день вместе с ними, и в продолжение всей якорной стоянки мы разлучались только по
службе. В Копенгагене я был прежде, в 1827 году, ребенком, следовательно, всё
равно, что не был. А как фрегат стоял тут уже две недели, то офицеры успели
ознакомиться с городом и показывали нам столицу Дании. Мы обошли все
примечательныя места. После сытнаго обеда взяли верховых лошадей и отправились
за город, в замок и сад, называемые Фридрихсберг, где было общественное гуляние.
Вечером заходили в театр, но нам не понравилась игра актеров, и мы, не
дождавшись конца, возвратились на свои суда. Капитан объявил, что 22-го намерен
сняться с якоря. 20-го командир «Паллады» делал обед, на который были
приглашены наш капитан, я и князь Г., наш консул в Копенгагене, два датских
капитана, все офицеры фрегата и ещё несколько гостей с берега. После обеда мы
простились с командиром «Паллады». Мы с князем и некоторые из фрегатских офицеров
отправились на берег, где провели время в последний раз довольно весело. На другой день
офицеры с фрегата приехали ко мне прощаться. Мы позавтракали, пили шампанское,
смеялись, шутили, но после веселья нам пришлось плакать. Мы разставались будто
навеки. Когда они сели на свой катер и отвалили от борта, поднялись крики: «Ура,
ура! Прощай! Прощайте! Счастливого возвращения!» крики:
22-го в шесть часов утра мы снялись с якоря
и пошли Зундом, но в скором времени свежий, противный ветер принудил нас стать на
Гельсингском рейде на якоре; мы простояли тут до 24-го августа. Того же месяца
20-го числа вышли в Немецкое море, и отсюда нам до самаго Портсмута всё дули
противные ветры. Наконец 5-го сентября в полдень стали мы на Портсмутском рейде
у острова Вайта. Ещё не бросили якоря, как пристал к борту наш консул. Потом
начали являться с предложением услуг разные поверенные с аттестатами от бывших
здесь прежде офицеров. Когда мы поуправились, и я сошёл вниз, в кают-компанию,
моим глазам представилось неожиданное и невозможное нигде в других портах, кроме
английских. Стол был уже накрыт, и чего только на нём не было! В продолжение
получаса, когда все наши повара и вестовые были заняты работой наверху, внизу
оставался только один маленький мальчик. Всё это уладили эти поверенные. Отличный
сыр, устрицы, густыя сливки, портер, бифстекс, разные плоды и Бог знает, чего
ещё они не наставили. Удовлетворив желудок, я сел на диван со стаканом портеру
и сигарой и молча смотрел, как гордые английские продавцы изгибались, предлагая
услуги; но тут в них есть что-то особенное, чего не видишь в другом народе. Они
говорят как-то самоуверенно и как будто делают вам этим одолжение. Мне
наскучило читать или пересматривать их аттестаты, и я вышел наверх.
Чудесная картина! Несколько тендеров, выйдя
из гавани от города, держали прямо к нам, и, когда приблизились, начали
кружиться около нашей «Америки». На них находились целыя семейства. Это были
яхты богатых людей, у которых здесь в моде кататься в хорошую погоду по рейду
на морских судах. Дамы сидели на диванах, а маленькия дети лазили по вантам.
Покружив около нас, суда стали ложиться с правой стороны нашего транспорта в
дрейф. Пассажиры начали съезжаться к нам на хорошенькой вери, которая была на
бакштове у одного из тендеров, и плыли до транспорта не на веслах, а под
парусами. Я думаю, у нас иной мичман в первый год по выходе из корпуса не будет
так смело сидеть на лодке, как здешния дамы. Когда оне пристали к борту, у нас
ещё не было параднаго трапа; но это их не задержало: оне ловко и проворно
всходили на шкафут, как будто по широким и отлогим ступеням мраморной лестницы.
Что за красавицы! Как ловки! Каждая из них пребойко подходит к вам первая,
несмотря на то, если вы стоите и в стороне, говорит, разспрашивает, как знакомаго.
Какое же сравнение наши! Для наших дам и по парадному трапу взойти трудно; их
почти всегда вносят наверх на руках. А за тем того и смотри, испуг, дурнота!
Ищи спирту, и того, и другаго, и, Бог знает, чего! Поневоле станет скучно.
Немудрено, что смелость и ловкость англичанок меня восхитили, и я очень был рад
этим посетительницам, немотря на то, что никогда не имел ни времени, ни случая
быть в обществе женщин, и, признаться, всегда чувствовал себя не в своей
тарелке, очутясь в их круге. Теперь, напротив, я не становился на мель, как с
нашими, и мне было досадно, что милые гостьи скоро уехали. Я позавидовал
англичанам. Мне кажется, таких неповоротливых джентльменов, как я, нет даже и в
Англии; но эти дамы хоть из кого сделают любезника.
После объезда этих мисс и леди, у нас
перебывало до пяти часов множество других посетителей. Я целый день не сходил с
палубы, пока не позвали, наконец, обедать. После дамских смотров наш капитан с
одним лейтенантом и доктором отправились на берег, а я и князь Г. остались на
транспорте. Вспоминая прошедшее и гадая о будущем, мы провели с ним время очень
приятно.
На другой день была бездна посетителей.
Одного из них мы угостили по какому-то особенному предубеждению в его пользу, и
он пригласил нас к себе на берег, предлагая свою готовность показать нам город,
чему мы очень были рады. Пришла наша очередь ехать на берег; мы отправились в
десять часов утра на нанятой нами верейке, и через час были на пристани. В
Англии и везде за границей мы съезжали на берег в партикулярном платье, чтобы
не обращать на себя внимания зевак и мальчишек. Потом мы пошли по городу,
накупили в магазинах разных вещей и вещиц, позавтракали в гостинице и, наконец,
явились в условный час к своему знакомому. У него уже готов был кабриолет, и мы
отправились за город. При выезде из города встретили полк, идущий с учения.
Солдаты одеты весьма чисто, с длинно-выпущенными из-за галстуков брыжами. Народ
молод, красив, но не выправлен, как у нас. Маршировка, как заметил Г., слишком
вольная.
Наш знакомец привёз нас прежде всего в
крепость, которая стоит на взморье. Мы взошли на неё, и нам открылся во всём величии
Портсмут, с прекрасными своими окрестностями. Тут любуешься на обе стороны: и
на берег, и на море. Так как эта точка самая выгодная для обозрения картины
Портсмута, наш знакомец нарочно привёз нас сперва сюда, и он не ошибся: тут рождается
нетерпеливое желание увидеть всё, что лежит кругом, побывать и там, и там, и
везде. Мы, любуясь видами, безпристанно обращались то на ту, то на другую
сторону. Погода была ясная. Вдали чернелся противный берег острова Вайта; канал
был покрыт судами, идущими в разныя стороны на всех парусах. Весь рейд до Вайта
кипел ботиками и пароходами. Суда, стоявшия на рейде, щеголяли одно перед
другими своим вооружением, точно толпа франтов на паркете. Всё на них было
вычищено, вытянуто и перетянуто до невозможности! Кажется, если б села на
такелаже муха, и ту тотчас согнал бы неусыпный вахтенный лейтенант. Я был в
восхищении.
Наш путеводитель объяснял нам эту карту —
ландшафт, которая разостлана была вокруг нас, и предлагал нам ехать, в какую сторону
будет угодно. Мы хотели быть везде. Он предложил нам сначала пуститься по дачам
к дороге, ведущей в Лондон. Мы согласились. Что за дорога! Как гладка! Как
тщательно обделана низким валом, поросшим травою! Но за эту дорогу почти чрез каждыя
полторы версты берут с проезжих на заставах по нескольку пенсов. Мы осматривали
и дачи одну за другою. Везде чистота, удобство, вкус. Ни один кусочек земли не
пропадает даром. Деревья разсажены в приятной симметрии. Я вспомнил моё детство,
наши поместья, наших помещиков, и мне ужасно захотелось, чтоб они хоть по
щучьему велению перенеслись сюда на минуту и посмотрели на картину английскаго
сельскаго хозяйства.
Когда мы доехали до Лондонской дороги,
вместо тишины дач, нас поразил шум величайшей деятельности. Кареты, дилижансы, экипажи
всякаго рода неслись, будто из Петербурга в Петергоф на гулянье 1-го июля.
Безпрестанно встречались пешеходы. Казалось, все спешили к чему-то, не
терпящему отлагательства. Это жизнь, это ея быстрота! Мы проехали этою дорогою
жизни вёрст семь и возвратились в город уже в семь часов вечера. Город точно горел:
так хорошо было освещение. В заключение обозрения Портсмута путеводитель хотел
угостить нас по-английски, но из уважения к нашей просьбе отпустил нас,
принудив, однако ж, выпить по рюмке вина. Побродив ещё немного по городу,
наняли мы верейку и возвратились на свою «Америку».
На другие сутки я был на вахте, а в
следующий день капитан предложил мне ехать с ним на остров Вайт, называемый
англичанами садом Англии. В пять часов вечера мы пристали к берегуу города
Райта — маленький городок, в котором живут только приезжие на лето из разных
мест Англии. Тут нет ничего примечательного. Мы взяли коляску и отправились
любоваться знаменитыми местоположениями острова. Дорога до следующаго города Ньюпорта
также весьма ровная и достойная по своей отделке удивления. Впрочем, надобно
сказать правду, здесь много способствует проложению таких дорог самая почва.
Остров горист, виды безподобные. В шесть с половиной часов мы были уже в
Ньюпорте. В этот город, как говорят, съезжаются вечером, и мы уверились в
справедливости этого.
Начинало смеркаться. Народ ходил толпами
по улицам: во всём городе только две широкия улицы. Мы прошли по обеим и
завернули в церковь. Шла вечерня. Церковь старинная, маленькая. Потом мы опять
на улице вмешались в толпу гуляющих и выбрались, наконец, из города в
прекрасную густую аллею, которая тянется почти по всему острову. Выпили в
трактире чай. Капитан много разспрашивал хозяина о городе; он вытащил большую книгу
с видами острова и советовал по ней, какия места предпочтительно осмотреть. На
другой день капитан ездил, а я оставался на вахте.
В следующие дни я съезжал на берег на
короткое время. Осмотреть Адмиралтейство, чего нам всем очень хотелось, не
удалось. Капитан по недостатку времени не мог писать в Лондон к послу, чтобы
выхлопотать нам позволение правительства, а без того Адмиралтейство не
показывается никому. Источник: Впечатления
моряка во время двух путешествий кругом света. Сочинение лейтенанта В.З.
Часть1, СПб, 1840г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Источник: http://russvostok.ucoz.ru |