ПУТЕШЕСТВИЕ ВОКРУГ СВЕТА в 1803, 4, 5 и 1806 годах. По повелению ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА АЛЕКСАНДРА ПЕРВОГО, на кораблях НАДЕЖДЕ и НЕВЕ, под начальством Флота Капитан Лейтенанта, ныне Капитана второго ранга, Крузенштерна, Государственного Адмиралтейского Департамента и ИМПЕРАТОРСКОЙ Академии Наук Члена.ГЛАВА II. ПРЕБЫВАНИЕ У СЕВЕРНОЙ ОКОНЕЧНОСТИ ОСТРОВА ЕССО В ЗАЛИВЕ АНИВЕ (ПРОДОЛЖЕНИЕ).
Торговля северных жителей Японии с Карафутскими Аинами есть великой важности; потому что главнейшая их жизненная потребность состоит в рыбе, привозимой с сего острова. Японское правительство несколько лет назад присвоило себе сию торговлю, и преобратило оную в ИМПЕРАТОРСКУЮ Монополию. Хотя Японцы вообще не дерзают роптать против мер правительства, сколько бы оные жестоки и несправедливы ни были, однако шкипер утверждал, что сия введенная Монополия возбуждает в народе северной Японии величайшее негодование; поелику правительство допускает продавать рыбу, яко главнейшую тамошнюю пищу за весьма высокую цену, при чем и ИМПЕРАТОРСКИЕ чиновники находят также свою выгоду. Корабельщик, казавшийся весьма умным человеком, долженствовал иметь очень хорошее понятие о сей торговле. Он участвовал в ней сам собою, и в последнее свое плавание был занесен жестокою бурею к Курильским островам и подвергся бедствию. Мы могли заметить, что Японцы поселились здесь не давно; потому что домы Офицеров, а особливо анбары были совсем новы, некоторые же еще не окончаны.
Здесь не посещали нас Аины, как то было в заливе Румянцова. Надежда наша запастися на несколько дней рыбою в сем изобилующем оною заливе, названном Голландцами по множеству Лососей именем сей рыбы, оказалась вовсе тщетною. На рассвете отправился Капитан Лейтенант Ратманов с Естествоиспытателем Лангсдорфом в Тамари Анива, для изведания восточной стороны сего залива, а особливо того места, которым входило плывшее пред нами судно. По полудни поехал я на берег, чтобы побывать в селении Японцов и посмотреть их факторию. Сильной бурун препятствовал нам пристать на своих гребных судах к берегу; почему и должны мы были просить одного Аина, которой, по добродушию своему согласился и перевозил нас чрез бурун по два человека на своей лодке. Берег покрыт был также как и у залива Румянцова, камышем и осокою. В близи малой впадающий в залив речки, шириною в устье от 7 до 8 саженей, нашли мы множество согнивших древесных листьев по крайней мере на фут глубиною. И здесь тщетно искали мы признаков весенних. Японское селение расположено по обеим сторонам упомянутой речки. Оно состояло из нескольких домов и осьми новых анбаров, которые наполнены были почти все рыбою, солью и сарачинскою крупою. Японские Офицеры казались быть весьма устрашены нашим приездом. С трепетом отвечали они на некоторые, вопросы Посланника. При них было около 20 Японцев и более 50 ти Аинов. Они, вероятно, опасались от нас нападения. Но когда узнали, что мы не имеем ни малейших неприятельских намерений, то толпа рассеялась. В речке стояло десять больших плоских грузовых лодок. Судя по множеству запаса, находившагося в магзейнах, полагать надобно, что в одно сие селение должно приходить ежегодно не менее 10 или 12 судов во 100 или 120 тонов, каковые употребляются обыкновенно Японцами для плавания около своих берегов. Капитан-Лейтенант Ратманов нашел на берегу Тамари Анива другое селение, которое по уведомлению его должно быть больше первого и вероятно есть главным местом Японской торговли, производимой ими в Анивском заливе, Он видел в нем 100 домов Аиноских и более 300 человек, занимавшихся чищением и сушением рыбы, пять малых мачтовых судов и одно большое, то самое, которое входило туда в наших глазах, и весьма много грузовых лодок в малой гавани, более закрытой, нежели якорное место залива Лососей. Домы Японцев и их анбары построены в прекрасной долине, чрез которую течет речка, доставляющая чистую воду. Находившиеся в оном Офицеры долженствовали быть чинов вышших, нежели в селении у залива Лососей; ибо последние имели по одной шпаге, первые же по две, преимущество коим пользуются Японские военные. Они приняли наших Офицеров наилучшим образом; угощали их отменным кушаньем из сарачинской крупы, рыбою и Саки, не оказывая ни малейшего беспокойства или боязни.
В близости селения у залива Лососей нашли мы несколько Аиноских хижин, сделанных из коры древесной, похожих видом на солдатские палатки. Две из сих хижин покрыты были Японскими рогожами, из коих в одной приметили много спрятавшихся женщин. нельзя думать, чтоб сии бедные хижины были и зимним жилищем в таком суровом климате. Оные конечно временные, летния; зимния же, уповательно, находятся от берега гораздо далее, куда проложены многие тропинки. Аины оставляют, может быть, на лето зимния свои жилища, и селятся на сие время для рыбной ловли ближе к берегу.
Широта якорного нашего места была 46°,41,15", N, и долгота 217°,28,00", W. Японское селение, находящееся у устья малой речки, лежало на NW, в 21 милях, и так широта оного 46°,43,00". По карте открытий корабля Кастрикома, помещенной в атласе Лаперузова путешествия под N 47, должно находишься устье сей речки под 47°,35. Погрешность в широте 52 минуты кажется невероятною. Может быть Француская копия с Фризовой карты снята неверно. Тамари Анива лежит по наблюдениям нашим под 46°, 30, 20" и 217°,8,25"; итак в определенной до нас широте её, нашлась погрешность 32 минуты. Глубина, во всем заливе показана на Голландских картах также весьма неверно. Она уменьшается постепенно до четырех саженей. Грунт везде твердой ил, смешанной с мелким песком. При входе в залив у мыса Анива грунт каменистой, но на глубине от 12 до 4 х саженей ил мягкой, зеленой. Залив Анива и служащий продолжением ему залив Лососей, лежат в одинаком направлении от N к S; а потому последний и не защищен ни мало от господствующего здесь южного ветра; следственно и не обещает безопасного якорного места. Сверх того жестокой бурун причиняет великое затруднение в приставании к берегу, однако думать можно, что во время полной воды, приставать безопаснее. Японские, плоскодонные лодки ходят чрез буруны во всякое время. В продолжении двусуточного нашего здесь пребывания приметили мы, что ночью дует слабо ветр с берега, у коего бывает тогда тихо; в 7 же часов утра переходит он к S, и дует чрез весь день с моря довольно сильно. Прикладного часа не могли мы определить с точностию, однако я полагаю, что без дальней погрешности можно положить оный 4 1/2 часа. Гавань в заливе Тамари Анива, которая осмотрена Капитан-Лейтенантом Ратмановым, хотя и защищена несколько от южного ветра, однако так мала, что корабли некоторой величины не могут стоять в ней безопасно. Может быть у мыса Анива нашлося бы лучшее место для пристани, но нам, при выходе из залива во время сильного ветра и туманной погоды, не удалось осмотреть восточной стороны оного, как то имел я намерение. Если есть там место для безопасного пристанища, то в заливе сем преимущественно может какая либо промышленная Европейская нация завести селение. Оное служило бы местом для складки Европейских товаров. Сим образом заведение торговли с Японцами, Корейцами и Китайцами могло бы произведено быть всего удобнее. Сии народы приходили бы тогда на судах своих в залив Анива сами, для мены их товаров на Европейские. Они сверх того произведения свои стали бы менять особенно на рыбу и пушной товар, как на такия вещи, которые сделались для них необходимыми, и которые можно промышлять здесь в великом изобилии. Даже и Камчатка удобно могла бы получать оттуда Европейские товары, хотя правда и за одни наличные деньги, потому что оная, выключая малое количество соболей, не имеет ничего такого, чтобы можно было здесь променивать. Нигде, может быть, не находится такого великого множества китов, как в здешнем месте. Даже и малый залив Лососей наполнен был ими столько, что с осторожностию должно было ездить на берег. Корабль наш при входе в залив и выходе из оного окружен был китами. В заливе Терпения видели мы оных едва ли не более. Вероятно, что Японцы не начали еще заниматься китовою ловлею, которая доставила бы им выгоднейшую торговли отрасль, а особливо если находятся здесь, как то очень полагать можно, Кашелоты (Physeter Maerocephalus. Linn), коих жир и амбра очень дороги. Сии две вещи и самим Японцам весьма нужны; первая для употребления на свечи, которых расходится у них весьма много; а вторая как главная вещь в малой аптеке, каковую имеет при себе всякой Японец. Японцы, превосходящие в любострастии самых Турок, часто употребляют последнюю для возбуждения оного.[144]
Позади залива Лососей лежит великая долина орошаемая извивающеюся речкою, по берегам коей, как выше сказано, расположено японское селение, долина сия весьма удобна для землепашества. В лесах, находящихся по обеим сторонам залива, должно быть много прекрасных сосновых деревьев, в чем удостоверились мы довольно Японскими строениями. Оные могут быть употребляемы и на строение кораблей. Японские плоскодонные грузовые лодки верно сделаны в здешнем месте. У берегов водятся устрицы и раки в изобилии. Дикия птицы привитают здесь в ненарушаемом покое. Аины и начальники их Японцы не имеют ни одного ружья, по крайней мере мы того не видали. Они бы не упустили показать нам оного, так как то сделали они со своими копьями для возбуждения в нас к ним уважения. Рыба, как то уже упоминаемо было, составляет здесь великое богатство. Японцы для чищения и сушения оной в обоих своих селениях, употребляют около 400 Аинов, которые также питаются только одною рыбою. Образ ловли служит тому еще большим доказательством. Сетей и неводов не употребляют; но во время низкой воды при отливе черпают ведрами. Торговля рыбою столько важна, и для бедных северных жителей Японии так необходима, что ни самое строжайшее запрещение правительства не могло бы удержать их от плавания в залив Аниву для получения оной, какая бы нация им ни владела; может быть могли бы они получать ее от овладевших заливом Европейцов дешевле, нежели от корыстолюбивых своих Баниосов.
Чтож касается до овладения Анивою, то оное может произведено быть без малейшей опасности; поелику Японцы, имея крайний недостаток в оружии всякого рода, не возмогут и подумать о сопротивлении; по овладении же Европейцами сим местом еще труднее будет Японскому правительству покуситься на обратное оного отнятие; ибо ему вопервых нельзя ожидать никаких в том успехов, во вторых оно должно опасаться, чтоб не подать народу случая помыслить о слабости его могущества, что для него гораздо вреднее, нежели потеря всего Ессо. Но положим, что Японское правительство захотело бы употребить все силы (чего никак полагать не можно) к изгнанию оттуда Европейцев; то при совершенном недостатке во всех пособиях нельзя успеть ему в том ни мало. Без военных кораблей и артиллерии не могли бы Японцы отнять и у Аинов земли ни на шаг, если бы последние храбро им сопротивлялись. Двух 16 ти пушечных катеров и 120 человек достаточно уже к тому, чтобы при свежем ветре потопить весь флот Японской, хотя бы было на нем и 10,000 войска. Итак овладение Анивою несопряжено ни с малейшею опасностию. Я уверен, что оное не стоило бы ни одной капли крови. Удержание же овладенного места было бы также не трудно, и потому, что в северной части Ессо не содержат Японцы никакого войска; может быть и в южной оного очень мало. Большая часть острова сего пуста, необработана и покрыта высокими горами; почему поход армии из Матсумая в северную сторону Ессо должен быть чрезвычайно затруднителен. Впрочем препятствие сие не есть непреодолимо; ибо от, одной только воли Еддоского МОНАРХА зависит, чтобы принести на жертву многие тысячи; но перевоз армии в Аниву вовсе для Японцов не возможен. Один малой Европейской военной корабль достаточен в сем случае к уничтожению всех военных сил Японских, а одной малой батареи о 12 пушках довольно уже к удержанию войск от покушения к выходу на берег. бесспорно, что многие не одобрят предполагаемого мною насильственного овладения сим местом. Однако почему преимущественнеишее право должны иметь Японцы на владение Сахалином, нежели какая либо Европейская держава? Но главное дело справедливости состоит только в том, чтоб овладение Анивою не произведено было без согласия настоящих жителей Аинов, которые признаться откровенно, едва ли выиграли что либо при такой перемене. Мне показалось, что Японцы поступают с ними человеколюбиво. Но во всяком случае зависит от правительства, принять такия меры, чтобы у Аинов не была похищена свобода, и чтоб они не подвергались насилиям и притеснениям. Поелику предполагаемое поселение Европейцев на острове Сахалине, как единственное средство к участвованию в Японской торговле, если оная найдется выгодною, уповательно скоро последует; то и почел я за нужное упомянуть здесь в кратких словах о возможности такого предприятия. Агличане из Ост-Индии, а Гишпанцы с Филипинских островов удобно могли бы на сие решиться; Россиянам же способнее всего приступить к тому из Камчатки или восточного края Сибири, но они предприять сего на первой случай, кажется, не могут; как по причине неустроившагося еще непрерывного сообщения морем между Европейскими и северо-восточными Азиятскими их владениями, так и наипаче по недостатку в людях, которых в восточной Сибири и Камчатке чрезвычайно мало. Но если Россия будет иметь способы и вознамерится приступить к тому; то я почитаю гораздо выгоднее завести селение на берегах Анивы, нежели на Урупе.
При сем поставляю я не излишним сообщить так же свои примечания (сколько бы они недостаточны ни были) и о природных жителях Ессо и южной части Сахалина. Народ сей, столь мало знаемый Европейцами, заслуживает, чтоб сделать известными, по крайней мере некоторые отличительные их свойства. Выше уже упомянуто, что собственное имя жителей острова Ессо есть Аин. Сим же именем называются и южные Сахалинцы. Их рост, одеяние, образ лица и язык доказывают, что они оба одного происхождения. Почему Капитан корабля Кастрикома хотя и был в Аниве и Аткизе, но не узнав пролива Лаперузова, мог остаться при мнении, что оба сии места находятся на одном и том же острове. Итак все сообщаемое мною об Аинах относится как до жителей Ессо, так и южной части Сахалина. Они должны составлять тот самой народ, которой со времени Шпангберга называется мохнатыми Курильцами.
Аины среднего и все почти равного роста; не выше 5 ти футов и 2 или 4 дюймов; цвет лица так темен, что близко подходит к черному, борода густая и больщая, волосы черные и жесткие, висящие к низу, по которым, выключая бороду, походят на Камчадалов; но только черты лица их гораздо правильнее. Женщины чрезвычайно безобразны: весьма темный цвет их, черные как уголь чрез лице висящие волосы, синия губы и насеченные на руках изображения при не чистом и не опрятном одеянии не удобны к тому, чтоб они могли понравиться. Таковы были те, которых видели мы на северной оконечности Ессо. На берегу Анивского залива имели мы правда случай видеть несколько молодых женщин и девушек, в глазах коих светился огнь живости, почему многие из нас не почитали их безобразными; однако я признаюсь откровенно, что отвращение мое к оным было таковое же, каковое и к первым. Впрочем надобно отдать им справедливость в том, что они чрезвычайно скромных нравов и представляют собою совершенную противуположность в отношении к Нукагивским и Отагитским женщинам. Скромность их простирается даже до застенчивости, чему, может быть, виною ревность их мужей и бдительность родителей. они не выходили ни на минуту из хижин, когда мы были на берегу, оказывали величайшее замешательство, когда Г-нь Тилезиус снимал с некоторых из них портреты. Аины более всего отличаются добросердечием, изображающимся ясно в чертах лица их. Примеченные нами поступки их подтверждали то совершенно. Игра их лиц и телодвижение при первом взгляде предубеждают в пользу их нравственности. Хищничество, общий порок диких народов южных островов восточного океана, им совсем чуждо. В бытность нашу в заливе Румянцова привозили они на корабль рыбу и отдавали нам оную, не требуя за то ничего; когда же мы предлагали им подарки, то они сколько оными ни любовались, однако не хотели признавать их своими, покуда из разных знаков наших не уверились, что вещи сии точно отданы им в собственность. В заливе Лососей не имели мы случая испытать обстоятельнее их бескорыстия, потому что они на корабль не приезжали, что уповательно запрещено было им Японцами.
Одеяние Аинов состоит по большей части из кож дворных собак и тюленей. Я видел некоторых однако и в другом платье, подобном Камчадальской парке, которая не иное что есть, как просторная рубашка, надеваемая сверху на нижнее платье. Жители берега Анивы одеты были все в шубы. Сапоги свои делают они из кож тюленьих. Женское платье вообще из оных же. На берегу залива Румянцова видел я двух женщин, из коих на одной была медвежья, а на другой собачья шуба; на прочих же платье из желтой грубой ткани из басты, в чем удостоверились мы в их хижинах; у некоторых обшито было оно сукном синим. Под сим верхним платьем носят они другое тонкое из бумажной ткани, вымениваемой вероятно у Японцев. Здесь не видал я ни на ком сапогов, каковые носят жители Анивского берега. Вместо оных употребляются всеми Японские соломенные туфли. Некоторые только надевают короткие чулки, сшитые из тойже грубой ткани, из коей их верхнее платье, прояия же все ходят в одних туфлях, не прикрывая впрочем ничем ног своих. Таковое великое различие в одеянии Аинов острова Ессо и Сахалина должно произходить от большего благосостояния последних, которые кажутся быть бодрее и веселее первых. Но что сему причиною? превосходнейшее ли изобилие в рыбе и пушном товаре, доставляющем им чрез постоянную торговлю с Японцами всегдашнюю выгоду, или меньше зависимое от Японцов их положение? того достоверно утверждать не могу; однако полагаю первую причину основательнее. Теплых шапок не видал я ни на одном; большая часть не покрывают ничем головы своей, на некоторых только были соломянные шляпы, имеющие вид конуса. Обычая стричь волосы, думаю, не имеют, не взирая на то, что я видел несколько человек, у коих до полголовы оные острижены. Вероятно, что это были только подражатели Японцев. Женщины, даже самые молодые, не украшают ничем ни головы, ни шеи, ни носа, ни ушей своих, одни только губы натирают вообще синею краскою, чрез что Европейцу, привыкшему любоваться цветом розовым, кажутся очень отвратительны. Мущины одни, да и то не многие, имели серги, состоящие в простых кольцах из желтой меди. Мне удалось выменять пару серег у одного молодого человека. они состояли из серебрянных колец, из коих в каждом было по большему зерну искуственного бисера, бусом называемого. Лаперуз говорит, что ему случилось видеть такия же у одного из жителей берегов залива де Ланель. Молодый человек, коему принадлежали вымененные мною серги, ценил оные очень дорого. Великой трудности стоило ему выпустить их из рук своих. Два раза брал он серги назад и увеличивал цену. Старой кафтан, два бумажных платка и лист жести склонили его наконец к тому, что он мне их отдал. Впрочем медные пуговицы и поношеное платье были такия вещи, на которые охотнее променивали они нам свои трубки и другие малости, не имевшие для нас иной цены, кроме их редкости.
Хижины жителей берегов Анивы видели мы только летния, как уже упомянуто выше; на берегах же залива Румянцова казались быть оные летними и зимними вместе. Две нами виденные состояли из одной большой избы с сенями, в близости коих находились сушильни для рыбы. Сии жилища построены однако некрепко и непрочно. Если оные не покрываются снегом также, как в Камчатке, то конечно крайне холодны во время жестоких зим, каковым непременно здесь быть должно; поелику в половине Мая показывал термометр теплоты только три градуса. По среди избы стоял великой очаг. В том доме, в котором мы были, сидело и грелось около очага, все семейство, составлявшее около 10 лиц. Домашния вещи были: большая кровать, покрытая Японскою рогожею, несколько сундуков, боченков и кадок. Вся их посуда Японской работы и большая часть лакированная. Внутреннее убранство домов, Камчадалам, а еще более Алеутам и жителям Кадьяка совсем неизвестное, показывает лучшее их пред оными состояние. Великой запас полуочищенной рыбы, хотя и противен несколько для зрения и запаха, однако нужен им, поелику составляет их пищу и богатство. Жилища их по большой части рассеяны по берегу. Мы не приметили ни малейших следов землепашества, даже и никаких овощей огородных. Нигде не видали мы ни дворовых птиц ни других животных. Одних только собак держат они в великом множестве. Лейтенанту Головачеву удалось видеть в заливе Мордвинова на западном берегу залива Терпения 50 собак в одном месте. Оные вероятно употребляются для зимней езды, ибо на, берегу Анивы видели мы одни санки, подобные во всем Камчадальской нарте. Сабачьи мехи составляют здесь также, как и в Камчатке, важную для одеяния потребность. Удивительно было для нас, что жители северной части Ессо употребляют только одну снежную воду, не взирая на то, что вода в речке, в залив впадающей, весьма хороша. Думать должно что жестокой продолжительных зим холод делает невозможным брать речную воду, не так то близкую к некоторым жилищам, почему и уповательно, что они к снежной воде столько привыкли, что предпочитают ее, пока иметь могут, речной воде. Всеобщим, господствующим здешних жителей обычаем кажется быть тот, чтобы воспитывать в каждом доме молодого медведя, (по крайней мере я и Офицеры видели оных в каждом, без исключения доме, в коем только быть случалось), которой имеет свое место в углу жилой избы и конечно должен быть беспокойнейшим; сочленом целого семейства. Одному из наших Офицеров желалось купит себе такого молодого медведя. Он давал за него суконной сертук. Хотя Аины ценят сукно весьма дорого, потому что и Японцы не могут их снабжать оным, однако владевший медведем не хотел расстаться со своим воспитанником.
Нельзя требовать, чтобы я мог сказать что либо обстоятельно и утвердительно о вере и образе правления Аинов, поелику мы находились между оными столь краткое время, в которое основательных по сим предметам наблюдений произвести было не можно. Впрочем судя по малолюдию сего народа думать надобно, что оной управляется по образу Патриархов. При посещении нашем одного Аинского жилища на берегу залива Румянцова приметил я в семействе оного, состоявшем из 10 человек, щастливейшее согласие или, почти можно сказать, совершенное между сочленами его равенство. Находившись несколько часов в оном не могли мы никак узнать главы семейства. Старейшие не изъявляли против молодых никаких знаков повелительства. При оделении их подарками, которые принимали они весьма охотно, не показал никто ни малейшего вида неудовольствия, что ему досталось меньше, нежели другому. Такое между ими согласие и кротость нравов должны привлекат к ним любовь путешественников. Ни громкого разговора, ни неумеренного смеха, а еще менее спора не приметили мы вовсе. Они принимали нас с величайшим добродушием и наперерыв оказывали нам всякого рода услуги. С величайшим удовольствием расстилали они для нас около очага свои рогожки, при отъезде нашем, без всякого с нашей стороны приглашения спешили стаскивать с берега в воду свои лодки, чтобы отвезти нас на нашу шлюпку, которая по мелководию находилась в некотором расстоянии, как скоро увидели только, что Матросы наши начали раздеваться для перенесения нас на оную. Скромность их чрезвычайна; они никогда ничего не требуют и не просят, даже и даваемое им принимают сумняся, действительно ли то для них назначено. Сим отличаются они много от западных жителей Сахалина, которым Лаперуз невеликую похвалу приписывает. Такия подлинно редкия качества, коими обязаны они не возвышенному образованию, но одной только природе, возбудили во мне то чувствование, что я: народ сей почитаю лучшим из всех прочих, которые доныне мне известны.
О малолюдстве сего народа, а особливо на острове Ессо мною уже упомянуто. Мы нашли на северной оконечности только восемь домов. Если положить, что в каждом из оных живет по десяти человек, то выдет всех в округе сем живущих только восемдесят. Далее во внутренность земли не имеют они, уповательно, никаких жилищ, потому что питаются одною рыбою, а для того и должны жить на берегу моря. На берегах залива Лососей и Тамари-Анива хотя и было Аинов до 300 человек, но как мы находились там во время рыбной ловли, и поелику Японцы преимущественно заготовляют в сем месте великой запас рыбы, то полагать надобно, что они приглашают к тому и жителей берегов других ближайших заливов. Сие доказывается не только на краткое время построенными в близости Японской фактории Аинскими хижинами, но и многими виденными нами в заливе Мордвинова почти пустыми домами, в которых находилось столь много разных домашних вещей, что по всякому вероятию заключить должно, что в оных обитают большие семейства, которые на то время оставили их.
По древним известиям об острове Ессо, должны жители оного быть мохнатые. Китайцы, вероятно первые узнавшие сей остров, описывают его великим, наполненным диким народом, которой имеет все тело, мохнатое и столь длинные бороды, что должно поднимать оные, если пить надобно. Голландцы, бывшие в известной Экспедиции 164З го года под начальством Капитана Фриса, а Россияне в 1739 м году под начальством Спанберга, подтвердили сие описание, не взирая на то, что Езуит Гиероним Данжелис, бывший первой из Европейцев на Ессо 1620 го года, упоминает только о больших и густых бородах, а о мохнатости тела не говорит ни слова. Многие известия согласно объявляют, что жители Ессо должны быть действительно мохнаты, но я, узнав то сам собою, признаю повествования сии неосновательными. Во время бытности нашей на северной оконечности Ессо осматривал я несколько человек из тамошних жителей; но, кроме широкой и густой бороды, закрывающей большую часть лица, не нашел ни малейших признаков мохнатости. В заливе Анива смотрел у многих грудь, руки и ноги, и удостоверился также, как и на Ессо, что большая часть Аинов не более имеют на теле своем волос, как некоторые и из Европейцев. Лейтенант Головачев видел, правда, на берегу Мордвинова залива шестилетнего мальчика, имевшего по всему телу волосы, однако он, осмотрев отца его и других многих взрослых, нашел их подобными в том совершенно Европейцам. Не отвергая свидетельств о сем предшествовавших мореходцев, заслуживающих, конечно, вероятие, признаюсь, что повествования о мохнатости Аинов, равно и жителей южных островов Курильских кажется слишком увеличены, и что мохнатость не есть общее телесное свойство сего народа, по крайней мере не в такой степени, в какой по старинным известиям предполагать бы то следовало.
Примечания
144 Г-н Кемфер сообщает в окончании описания своего Японии, рецепт о составлении сего средства, доставленный ему одним из врачей Японских.
Источник: Крузенштерн И.Ф. Путешествие вокруг света в 1803, 1804, 1805 и 1800 гг. на кораблях "Надежде" и "Неве", М., 1950
Источник: http://fb2lib.net.ru/book/147867#TOC_idp178376 |
